ГосУслуги
www.gosuslugi.ru
Владимир Шаров
Прозаик Владимир Шаров — одна из самых загадочных фигур в нашей литературе. На его счету несколько интеллектуальных романов — «Репетиции», «До и во время», «Мне ли не пожалеть...», «Старая девочка», «Воскрешение Лазаря». Книги Шарова либо принимают безоговорочно, либо так же безоговорочно отвергают. Многим не нравится, как автор обращается с историей: оппоненты однажды даже сожгли в Москве у станции метро «Аэропорт» чучело писателя. В общем, умения смущать умы Шарову не занимать. При этом он далек от светской литературной жизни, премий, книжных ярмарок.
Владимир Александрович Шаров родился 7 апреля в 1952 году в семье известного писателя-сказочника Александра Шарова (1909-1984).
В 1977 году окончил исторический факультет Воронежского университета, после – аспирантуру и защитил диссертацию по опричнине и Смутному времени в России. За свою жизнь успел поработать и грузчиком, и рабочим в археологической партии, и литературным секретарем… Дебютировал как поэт в 1979 году в журнале "Новый мир". Владимира Шарова считают мастером интеллектуальной провокации, умеющим в своих книгах сочетать несочетаемое – историческую реальность и фантастику, превращать работу историка в творчество, полное мистики и фантазии.
В фонде Воротынской центральной библиотеки есть его роман "Старая девочка". Впервые роман был опубликован в журнале 
«Знамя» №№ 8-9 за 1998 год. Главная героиня - Вера Радостина, убежденная коммунистка, жена сталинского наркома, теряет всё – мужа, расстрелянного в 1937-м, детей, дом...
«Знамя» №№ 8-9 за 1998 год. Главная героиня - Вера Радостина, убежденная коммунистка, жена сталинского наркома, теряет всё – мужа, расстрелянного в 1937-м, детей, дом...Решив поставить крест на уготованной ей судьбе, она начинает “жить назад”: день за днем, сворачивая, будто ковер, свою прежнюю жизнь. Верстовыми столбами на этом долгом пути становятся подробные дневниковые записи, которые она вела ежедневно с пяти лет.
Этот невинный уход в себя трактуется органами как контрреволюционный мятеж: что будет, если вслед за Верой в прошлое начнут возвращаться все недовольные советской властью, все «бывшие», а за ними — их друзья и родственники? Казалось бы, даже если так, одолеть такой мятеж несложно: достаточно арестовать Веру и уничтожить ее дневник. Но этому неожиданно противится лично Сталин. По его мнению, Верино искусство может оказаться очень полезным для СССР.
«Вот пример, — говорит он. — С недавних пор мы имеем хорошие отношения с Германией. Готовимся заключить пакт о ненападении <...> Но представьте — завтра Германия рушит все договоренности и объявляет нам войну. Армия не готова, вдобавок мы в полной изоляции, без союзников, без помощи, сумеем ли мы одни противостоять врагу? А теперь, что будет, если мы освоим то, что с такой легкостью делает Радостина? Германия напала на нас, рвется к Москве, мы же в ответ тихо, не говоря худого слова, начинаем разматывать жизнь назад. И вот уже германские войска, как бы ни были они сильны, отступают, едва ли не бегут <...> Истинные намерения Гитлера для нас больше не тайна, значит, пакту с ним мы говорим решительное “нет” и подписываем соглашение с англичанами, французами и американцами». Из этого объяснения видно, как двусмысленно, на грани фантастики и развернутой метафоры, трактуется понятие «возвращение в прошлое», как трудно уследить, в какой момент одно превращается в другое. Именно эта двусмысленность, это скольжение между полюсами держат роман, делают — или должны делать — увлекательными обстоятельные философские отступления.
Книжная публикация романа отстоит от журнальной на 14 лет. Готовя новое издание, автор поработал над языком — но не над содержанием, которое ничуть не устарело. И действительно: в какую сторону двигалась за это время наша жизнь — не очень понятно.
О творчестве Владимира Шарова можно прочесть на сайте "Новая литературная карта России"
